18.08.2014 в 00:28
Пишет Ассиди:17.08.2014 в 16:50
Пишет Айхалли Хиайентенно:А вот ещё фичочек. ) С пылу, с жару.
С неоценимой соавторской помощью милой Ассиди.
Враг Мира.
Но тут мы заметили, что борьба лежит не только в основе географии. Какая-то борьба правила всей жизнью, гудела в трюме истории и двигала ее. Без нее даже наша Швамбрания оказывалась скучной и безжизненной. Игра становилась стоячей, как вода в болоте. Мы не знали еще тогда, какая борьба движет историю. В нашей уютной квартире мы не могли познакомиться с великой, всепроникающей борьбой за существование. И мы тогда решили, что все это — войны, перевороты и т. д. — просто борьба хорошего с плохим. Вот и все. И чтобы швамбранская игра развивалась, пришлось поселить в Швамбрании нескольких негодяев.
Л. Кассиль «Кондуит и Швамбрания»
Обитель Валар на острове Альмарэн казалось Манвэ прекрасной. Как, впрочем, и все остальное в юном, едва явленном Эру мире, не знающем еще никакого зла. Не знающего хотя бы потому, что понятия зла еще не было. и наверное, именно это Манвэ и смущало. Манвэ чувствовал, что чего-то ему явно не хватало. И подозревал, что приключений. В конце концов, ветер бывает не только тихим, но и буйным, но буйствовать просто так Манвэ не позволял авторитет Короля Мира. Вот если бы было зло, тогда другое дело - тогда с ним можно было бы бороться! Если бы были хотя бы трудности, их можно было бы преодолевать! Но пока все трудности не выходили за рамки задачек из учебника «Сотворение мира для чайников», так что круглый отличник Манвэ справлялся с ними одной левой.
К тому же в «Сотворении мира» и во многих других книжках, которые одолел умница Сулимо, на разные лады утверждалась и подчеркивалась одна мысль: развитие — это конфликт и борьба. А с конфликтами и борьбой в юной Арде было так же плохо, как и с трудностями. С этим надо было что-то делать, и поэтому Манвэ собрал совет Валар. Как всегда, пришли все, кроме разгильдяя Мелькора.
— Итак, — прокашлявшись для солидности, начал Манвэ, — я попросил вас собраться, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, а именно: я пришел к выводу, что мне зла не хватает!
— На кого? — поинтересовалась Варда.
— Да я не в том смысле, — замахал на нее руками Манвэ, породив этим небольшой смерч в ближайших окрестностях. — Я имел в виду, что нам в мире вообще зла не хватает. Для развития истории.
— А зачем? — послышался уютно-дремотный голос Ирмо.
— Затем, что единство и борьба противоположностей и все такое, — отрезал Манвэ. — Поэтому я ставлю вопрос ребром и жёстко: где нам взять зло?
Судя по общему замешательству, остальные Валар понимали в зле еще меньше, чем Манвэ. Повисло неуверенное молчание. Примерно на пятой его минуте Манвэ начал, что называется, закипать.
— Ну? — Владыка Ветров обвел братьев и сестер фирменным королевским взглядом, в котором ясно читалось, что если они сейчас же не придумают, откуда взять зло, то очень скоро пожалеют об этом.
— А что это зло должно делать? — спросил Оромэ.
— Наверное, вредить, — предположила Йаванна.
— А это как?
— Откуда я знаю, я же не зло! — пожала плечами Кементари.
— А кто-нибудь вообще это знает? — вопросил Манвэ.
— М-м-м-м, — задумался Намо, — ну, допустим, если кто-нибудь из нас начнет всем мешать, то это, наверное, и будет вред, то есть и будет зло.
— Вот давай ты и будешь злом! — обрадовался Ауле.
— Никак не могу, — извиняющимся тоном произнёс Намо, — Я слишком логичен, просто так мешать никому не буду. И к тому же у меня дело — мне Книгу Судеб надо вести. Почему бы тебе, Ауле, самому не заняться?
— Потому что у меня строительство! — негодующе отмахнулся Ауле. — Строительство, а не вредительство, понимаешь?
— А у меня деревья, — пискнула Йаванна. — И вообще, если я начну вредить, рухнет экологическое равновесие, и тогда я вообще вас всех поубиваю!
Снова повисло молчание: Валар осознавали, что такое экологическое равновесие и что с ними на самом деле сделает Йаванна за его нарушение. Пожалуй, Кементари и правда во враги не годилась.
— А может, я буду врагом? — тихо прошелестела Ниенна, когда пауза затянулась слишком уж угрожающе.
Все пристально посмотрели на Скорбящую. Тоненькая, хрупкая, беззащитная, с огромными печальными глазищами...
— Какой из тебя враг? — рявкнул Оромэ. — Тебя же обнять и плакать!
— Оромэ, а может, ты? — спросил Манвэ.
— Нет, я ни в коем случае не могу!
— Почему? — вскинула брови Варда. — Мне кажется, у тебя получится.
— Потому что я - Охотник, — объяснил Оромэ. — А если я стану врагом, вы начнете меня преследовать, и это будет совсем неправильная охота, какая-то охота наоборот! В общем, это не годится.
Варда согласилась, что действительно не годится. Вопрос: но кто же тогда, по-прежнему стоял во весь рост. Манвэ в очередной раз обводивший тяжелым взглядом подчиненных, наткнулся этим самым взглядом на пустующий трон из черного турмалина. И тут его осенило.
— Эврика! — забыв обо всяком королевском достоинстве, заорал он. — Эврика, что на одном из будущих языков значит «нашел»! Давайте Мелькора назначим врагом!
— А почему Мелькора? — спросила Вайрэ, любившая всякие уточнения.
— Во-первых, он изобретательный, — ответил Манвэ, — хорошо навредить сумеет. Во-вторых, он же нас в грош не ставит, на советы не является, во время Творения вместо темы Эру вообще рок-н-ролл какой-то пел, так пусть хоть раз в жизни принесет хоть какую-то пользу! А, главное - он безобидный.
«Во всяком случае, безобиднее, чем Кементари в гневе», — добавил Веятель про себя.
Эта идея всем понравилась. Призвать к порядку ленивого и неуправляемого Мелькора, вечно занимающегося невесть чем в то время, как все остальные пашут, словно гастарбайтеры, было для Валар едва ли не делом чести.
— Воистину велик и мудр ты, о Король Мира! — выразила Варда общее мнение и все отправились на поиски Мелькора.
Мелькор обнаружился на крайнем севере обозримого мира. Он сидел на пороге своего черного, разрисованного логотипами будущих рок-групп замка и плел фенечку.
— Хай, пипл, — сказал он. — Чё занадобилось?
— Мы решили тебя назначить врагом! — заявил Манвэ.
— Это еще зачем? — не понял Мелькор.
— Чтобы вредил!
— Вредил? — возмутился Мелькор. — Да неужели, по-вашему, я вредный? Да какой же я вредный, наоборот, я самый добрый! Я очень милый и хочу мира!! Счастья для всех даром и пусть никто не уйдет обиженным!!!
— Ты, Мелькор, может быть, конечно, и не вредный, — примирительно объяснил Намо, — Но совершенно бесполезный. Вот чем ты тут занимаешься, пока все творят?
— Я тоже творю! — возмутился Мелькор. — Между прочим, всякие прикольные штуки!
— Знаю я эти твои прикольные штуки, — вздохнул Намо. — Ну неужели ты не хочешь хотя бы раз в жизни принести пользу обществу?
— Не-а, — сказал Мелькор, — мне это влом.
— Ах так, да? — не выдержал Оромэ. — Значит, опять идешь против коллектива? Значит, не будешь врагом? Ну, я тебе сейчас покажу!
— Уберите этого гопника! — заорал Мелькор, удирая.
Оромэ бросился за ним. Все остальные тоже. Правда, далеко не все Валар были такими же спортивными, как Ороме (или такими испуганными, как Мелькор), поэтому все, кроме Охотника вскоре, запыхавшись, отстали.
— Вот что, Мелькор, — отдышавшись, Намо воздел к небесам руки, и придал своему голосу громоподобность, чтобы кандидат во враги уж точно услышал. — Предрекаю тебе, Мелькор, что если ты и сейчас проигнорируешь требования коллектива, будущие Дети Илуватара будут про тебя пасквильные книжки. Они напишут, что ты был похож на гориллу ростом сорок метров, и что именно ты изобрел рабство, комаров и эпидемию гриппа. Но этого мало! — Намо придал своему голосу всю зловещесть, на которую только был способен. — Найдутся смертные, которые начнут сочинять про тебя слэшные фанфики!
— Ты его не слишком сурово? — пролепетала пораженная столь страшным пророчеством Варда.
— СЛЭШНЫЕ ФАНФИКИ? — вдруг прогремело откуда-то с неба. — Ну, знаете ли!
Раздался грохот, и в мире стало наполовину темнее. Похоже, Мелькора удалось разозлить больше, чем надо было и он в бешенстве своротил Иллуин. Через несколько секунд за ним последовал и Ормал.
— Слэшные фанфики и сорок метров?!. Эпидемия гриппа, значит... — рокотало в наступившем холодном мраке.
— Кажется, мы перестарались, — обреченно прошептал Манвэ, хватаясь за Ауле, чтобы не уронить королевское достоинство вместе со всем собой.
URL записиС неоценимой соавторской помощью милой Ассиди.
Враг Мира.
Но тут мы заметили, что борьба лежит не только в основе географии. Какая-то борьба правила всей жизнью, гудела в трюме истории и двигала ее. Без нее даже наша Швамбрания оказывалась скучной и безжизненной. Игра становилась стоячей, как вода в болоте. Мы не знали еще тогда, какая борьба движет историю. В нашей уютной квартире мы не могли познакомиться с великой, всепроникающей борьбой за существование. И мы тогда решили, что все это — войны, перевороты и т. д. — просто борьба хорошего с плохим. Вот и все. И чтобы швамбранская игра развивалась, пришлось поселить в Швамбрании нескольких негодяев.
Л. Кассиль «Кондуит и Швамбрания»
Обитель Валар на острове Альмарэн казалось Манвэ прекрасной. Как, впрочем, и все остальное в юном, едва явленном Эру мире, не знающем еще никакого зла. Не знающего хотя бы потому, что понятия зла еще не было. и наверное, именно это Манвэ и смущало. Манвэ чувствовал, что чего-то ему явно не хватало. И подозревал, что приключений. В конце концов, ветер бывает не только тихим, но и буйным, но буйствовать просто так Манвэ не позволял авторитет Короля Мира. Вот если бы было зло, тогда другое дело - тогда с ним можно было бы бороться! Если бы были хотя бы трудности, их можно было бы преодолевать! Но пока все трудности не выходили за рамки задачек из учебника «Сотворение мира для чайников», так что круглый отличник Манвэ справлялся с ними одной левой.
К тому же в «Сотворении мира» и во многих других книжках, которые одолел умница Сулимо, на разные лады утверждалась и подчеркивалась одна мысль: развитие — это конфликт и борьба. А с конфликтами и борьбой в юной Арде было так же плохо, как и с трудностями. С этим надо было что-то делать, и поэтому Манвэ собрал совет Валар. Как всегда, пришли все, кроме разгильдяя Мелькора.
— Итак, — прокашлявшись для солидности, начал Манвэ, — я попросил вас собраться, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие, а именно: я пришел к выводу, что мне зла не хватает!
— На кого? — поинтересовалась Варда.
— Да я не в том смысле, — замахал на нее руками Манвэ, породив этим небольшой смерч в ближайших окрестностях. — Я имел в виду, что нам в мире вообще зла не хватает. Для развития истории.
— А зачем? — послышался уютно-дремотный голос Ирмо.
— Затем, что единство и борьба противоположностей и все такое, — отрезал Манвэ. — Поэтому я ставлю вопрос ребром и жёстко: где нам взять зло?
Судя по общему замешательству, остальные Валар понимали в зле еще меньше, чем Манвэ. Повисло неуверенное молчание. Примерно на пятой его минуте Манвэ начал, что называется, закипать.
— Ну? — Владыка Ветров обвел братьев и сестер фирменным королевским взглядом, в котором ясно читалось, что если они сейчас же не придумают, откуда взять зло, то очень скоро пожалеют об этом.
— А что это зло должно делать? — спросил Оромэ.
— Наверное, вредить, — предположила Йаванна.
— А это как?
— Откуда я знаю, я же не зло! — пожала плечами Кементари.
— А кто-нибудь вообще это знает? — вопросил Манвэ.
— М-м-м-м, — задумался Намо, — ну, допустим, если кто-нибудь из нас начнет всем мешать, то это, наверное, и будет вред, то есть и будет зло.
— Вот давай ты и будешь злом! — обрадовался Ауле.
— Никак не могу, — извиняющимся тоном произнёс Намо, — Я слишком логичен, просто так мешать никому не буду. И к тому же у меня дело — мне Книгу Судеб надо вести. Почему бы тебе, Ауле, самому не заняться?
— Потому что у меня строительство! — негодующе отмахнулся Ауле. — Строительство, а не вредительство, понимаешь?
— А у меня деревья, — пискнула Йаванна. — И вообще, если я начну вредить, рухнет экологическое равновесие, и тогда я вообще вас всех поубиваю!
Снова повисло молчание: Валар осознавали, что такое экологическое равновесие и что с ними на самом деле сделает Йаванна за его нарушение. Пожалуй, Кементари и правда во враги не годилась.
— А может, я буду врагом? — тихо прошелестела Ниенна, когда пауза затянулась слишком уж угрожающе.
Все пристально посмотрели на Скорбящую. Тоненькая, хрупкая, беззащитная, с огромными печальными глазищами...
— Какой из тебя враг? — рявкнул Оромэ. — Тебя же обнять и плакать!
— Оромэ, а может, ты? — спросил Манвэ.
— Нет, я ни в коем случае не могу!
— Почему? — вскинула брови Варда. — Мне кажется, у тебя получится.
— Потому что я - Охотник, — объяснил Оромэ. — А если я стану врагом, вы начнете меня преследовать, и это будет совсем неправильная охота, какая-то охота наоборот! В общем, это не годится.
Варда согласилась, что действительно не годится. Вопрос: но кто же тогда, по-прежнему стоял во весь рост. Манвэ в очередной раз обводивший тяжелым взглядом подчиненных, наткнулся этим самым взглядом на пустующий трон из черного турмалина. И тут его осенило.
— Эврика! — забыв обо всяком королевском достоинстве, заорал он. — Эврика, что на одном из будущих языков значит «нашел»! Давайте Мелькора назначим врагом!
— А почему Мелькора? — спросила Вайрэ, любившая всякие уточнения.
— Во-первых, он изобретательный, — ответил Манвэ, — хорошо навредить сумеет. Во-вторых, он же нас в грош не ставит, на советы не является, во время Творения вместо темы Эру вообще рок-н-ролл какой-то пел, так пусть хоть раз в жизни принесет хоть какую-то пользу! А, главное - он безобидный.
«Во всяком случае, безобиднее, чем Кементари в гневе», — добавил Веятель про себя.
Эта идея всем понравилась. Призвать к порядку ленивого и неуправляемого Мелькора, вечно занимающегося невесть чем в то время, как все остальные пашут, словно гастарбайтеры, было для Валар едва ли не делом чести.
— Воистину велик и мудр ты, о Король Мира! — выразила Варда общее мнение и все отправились на поиски Мелькора.
Мелькор обнаружился на крайнем севере обозримого мира. Он сидел на пороге своего черного, разрисованного логотипами будущих рок-групп замка и плел фенечку.
— Хай, пипл, — сказал он. — Чё занадобилось?
— Мы решили тебя назначить врагом! — заявил Манвэ.
— Это еще зачем? — не понял Мелькор.
— Чтобы вредил!
— Вредил? — возмутился Мелькор. — Да неужели, по-вашему, я вредный? Да какой же я вредный, наоборот, я самый добрый! Я очень милый и хочу мира!! Счастья для всех даром и пусть никто не уйдет обиженным!!!
— Ты, Мелькор, может быть, конечно, и не вредный, — примирительно объяснил Намо, — Но совершенно бесполезный. Вот чем ты тут занимаешься, пока все творят?
— Я тоже творю! — возмутился Мелькор. — Между прочим, всякие прикольные штуки!
— Знаю я эти твои прикольные штуки, — вздохнул Намо. — Ну неужели ты не хочешь хотя бы раз в жизни принести пользу обществу?
— Не-а, — сказал Мелькор, — мне это влом.
— Ах так, да? — не выдержал Оромэ. — Значит, опять идешь против коллектива? Значит, не будешь врагом? Ну, я тебе сейчас покажу!
— Уберите этого гопника! — заорал Мелькор, удирая.
Оромэ бросился за ним. Все остальные тоже. Правда, далеко не все Валар были такими же спортивными, как Ороме (или такими испуганными, как Мелькор), поэтому все, кроме Охотника вскоре, запыхавшись, отстали.
— Вот что, Мелькор, — отдышавшись, Намо воздел к небесам руки, и придал своему голосу громоподобность, чтобы кандидат во враги уж точно услышал. — Предрекаю тебе, Мелькор, что если ты и сейчас проигнорируешь требования коллектива, будущие Дети Илуватара будут про тебя пасквильные книжки. Они напишут, что ты был похож на гориллу ростом сорок метров, и что именно ты изобрел рабство, комаров и эпидемию гриппа. Но этого мало! — Намо придал своему голосу всю зловещесть, на которую только был способен. — Найдутся смертные, которые начнут сочинять про тебя слэшные фанфики!
— Ты его не слишком сурово? — пролепетала пораженная столь страшным пророчеством Варда.
— СЛЭШНЫЕ ФАНФИКИ? — вдруг прогремело откуда-то с неба. — Ну, знаете ли!
Раздался грохот, и в мире стало наполовину темнее. Похоже, Мелькора удалось разозлить больше, чем надо было и он в бешенстве своротил Иллуин. Через несколько секунд за ним последовал и Ормал.
— Слэшные фанфики и сорок метров?!. Эпидемия гриппа, значит... — рокотало в наступившем холодном мраке.
— Кажется, мы перестарались, — обреченно прошептал Манвэ, хватаясь за Ауле, чтобы не уронить королевское достоинство вместе со всем собой.